Связь родителей и детей переносится зачастую так тяжело, поскольку насильственна. Всё развитие человечества идет таким образом, что люди освобождаются и получают возможность сами выбирать, — например, выбирать, от чего будет зависеть их жизнь. И люди с каждым поколением всё с большей нетерпимостью относятся ко всему насильственному в их жизни. Не к насилию, а к тому, что приходит без спроса.Связь родителей и детей переносится зачастую так тяжело, поскольку насильственна. Всё развитие человечества идет таким образом, что люди освобождаются и получают возможность сами выбирать, — например, выбирать, от чего будет зависеть их жизнь. И люди с каждым поколением всё с большей нетерпимостью относятся ко всему насильственному в их жизни. Не к насилию, а к тому, что приходит без спроса. Вот ведь — вплоть до того, что люди хотят менять формы своего тела, изменять его, менять пол и вообще — быть себе хозяином.
Можно долго показывать, что — конечно, как всегда — свобода не становится «настоящей» — людьми управляют именно с помощью их собственных желаний, но большинство этого замечать не приучено, и мысль об истинном освобождении как власти над своими страстями приходит сравнительно легко, а следствий за собой никаких не влечет: пришла себе и ушла.
Так вот, одним из сильнейших насильственных актов в жизни современного человека является связь родителей и детей. Человек выбирает себе супруга и полового партнера, выбирает друзей, окружение. Ошибается самым плачевным образом — но сам. И вдруг в его жизнь врывается совершенно невыбираемый человек — и врывается так, что от него не откажешься, не отстранишься, он мало что рядом — он еще и в душе. А человек может быть ведь очень далекий — от всего, что кажется правильным, нормальным, привычным, не говоря уже о приятном.
По мере дальнейшего хода истории, новых успехов в освобождении людей, когда они будут получать все новые возможности, чтобы строить жизнь сознательно — что будет отражаться, конечно, и в социальных формах, и в новых типах общественного устройства — по ходу истории будет только нарастать острота конфликта между родителями и детьми. Может быть, это перестанет даже быть частным делом, с которым каждый справляется сам, и со временем даже появятся общественные институты, вызванные к жизни всё усиливающимся противоречием: вместе с детьми в жизнь нам родную и выбранную приходят постронние люди, которые хотят строить свою выбранную жизнь. Как и мы, любой ценой. Конечно, и наоборот. То, как ощущают дети родителей, определяется не сменой технологий или там «изменением жизни», а связано с «неизбираемой властью», наличными ограничениями, которых «не выбирал».
Отношения теперь имеют два аспекта — иных, чем ранее. Есть, конечно, первый путь — люди сознательно выстраивают отношения; то, что раньше давалось даром — почитание, благоговение, любовь, уважение — вырабатываются личностями самостоятельно. Люди, оказавшиеся в такой жизненной связи, как родители с детьми, пользуются своей свободой, чтобы воспитать себя таким образом, чтобы иметь эти чувства по отношению к детям (родителям). Это хорошо, но крайне трудно.
А другой путь — это чистое везение. Может сложиться так, что попадется хороший родитель (хороший ребенок = устраивающий). Люди сталкиваются в жизни — и вот, кому-то попалось хорошее столкновение. А кому-то не повезло — промахнулся…
Промахнулся
Попал
Источник:
Иванов-Петров